Дело № 8Г-20009/2023 [88-20890/2023]

Кассационное определение

I инстанция – Кененов А.А.

II инстанция – Гербеков Б.И., Мордвина Ю.С., Шокурова Л.В. (докладчик)

77RS0015-02-2021-018813-43

8Г-20009/2023 (88-20890/2023)

 

8 августа 2023 г. город Москва

 

Судебная коллегия по гражданским делам Второго кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Буториной Ж.В.,

судей Зуевой Н.В. и Жерненко Е.В.

 

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО1 и ФИО3 к ФИО4, ФИО5 и ФИО6 о признании завещания действительным, определении долей в наследственном имуществе и признании наследниками (номер дела, присвоенный судом первой инстанции, 2-2898/2022) по кассационным жалобам ФИО4, ФИО5, ФИО6 на решение Люблинского районного суда города Москвы от 28 октября 2022 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 4 апреля 2023 г.

Заслушав доклад судьи Зуевой Н.В., пояснения представителей Бурлаковой В.О. – Вечкасова В.М., Бурлаковой Л.С. – Ковбеля А.Ю., Бурлаковой Е.О. – Тарлаковской А.С., поддержавших доводы кассационных жалоб, представителей Казакова Н.И., Казаковой В.Л. – Живиной А.В., Кузнецова Ю.И., Буйко О.И., Мажурина П.В., возразивших против доводов кассационной жалобы,

 

УСТАНОВИЛА:

 

Казакова В.Л. и Казаков Н.И. обратились в суд с иском к Бурлаковой Л.С., Бурлаковой Е.О., Бурлаковой В.О. о признании действительным завещания, составленного собственноручно 21 октября 2019 г. ФИО2, умершим 21 июня 2021 г., признании их наследниками Бурлакова О.Л. в равных долях, обосновывая требования тем, что последним было составлено собственноручное завещание от 21 октября 2019 г. в пользу истцов в простой письменной форме, которая соответствует требованиям законодательства Княжества Монако, где Бурлаков О.Л. постоянно (преимущественно) проживал в последние годы своей жизни, в связи с чем, завещание должно быть признано действительным в Российской Федерации.

Решением Люблинского районного суда города Москвы от 28 октября 2022 г. постановлено:

иск ФИО1 и ФИО3 к ФИО4, ФИО5 и ФИО6 о признании завещания действительным, определении долей в наследственном имуществе и признании наследниками удовлетворить.

Признать действительным составленное 21 октября 2019 г. в простой письменной форме собственноручное завещание ФИО2, родившегося ДД.ММ.ГГГГ и умершего ДД.ММ.ГГГГ, признав его наследниками в соответствии с данным завещанием ФИО1, родившуюся ДД.ММ.ГГГГ и ФИО3, родившегося ДД.ММ.ГГГГ, определив их доли в наследственном имуществе равными, то есть по 1/2 доли у каждого.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 4 апреля 2023 г. указанное решение оставлено без изменения.

В кассационных жалобах Бурлакова Л.С., Бурлакова Е.О., Бурлакова В.О. просят отменить решение и апелляционное определение в связи с нарушением норм материального и процессуального права и несоответствием выводов судов фактическим обстоятельствам дела.

В судебное заседание суда кассационной инстанции стороны и другие лица, участвующие в деле, не явились, извещались надлежащим образом, дело рассмотрено с участием представителей истцов и ответчиков. Информация о времени и месте рассмотрения дела была заблаговременно размещена на сайте Второго кассационного суда общей юрисдикции.

В суд поступили возражения Казакова Н.И., Казаковой В.Л., от иных лиц возражений не поступило.

Изучив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб, возражений на них, проверив по правилам статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов, содержащихся в кассационной жалобе, законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, кассационный суд не находит оснований для удовлетворения жалобы.

Согласно статье 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Оснований, предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, для отмены решения и апелляционного определения в кассационном порядке не имеется.

Как установлено судом первой инстанции и подтверждается материалами дела, 24 июня 2021 г. по заявлениям ФИО1 и ФИО3 нотариусом города Санкт-Петербурга Карпуниной О.В. было открыто наследственное дело № 28/2021 к имуществу умершего ДД.ММ.ГГГГ ФИО2. К заявлению о принятии наследства, указанные лица (истцы) приложили выписку о передаче на хранение собственноручного завещания Бурлакова О.Л. от 21 октября 2019 г., заверенную нотариусом Княжества Монако с апостилем и нотариально заверенным переводом, в которой содержалась полная копия завещания.

Как следует из текста завещания:

«Я, ФИО2, паспорт № отделением по району тверской ОУФМС россии по гор. Москве в ЦАО выдан ДД.ММ.ГГГГ завещаю все мое состояние в виде денежных средств на счетах моих, моих компаний, акций принадлежащих мне, долей, бондов, недвижимости, автомобилей и других ценностей вложить в фонд Казаковых Веры и Николая, откуда осуществлять выплаты также для удовлетворения жизненных потребностей семьи Гинзбург, Беленьких, Сони Шевцовой (ей - 10.000.000. $ десять млн. Альтшуллер Яхту «Черная жемчужина» передать Казаковым Николаю ФИО31 и Вере ФИО32. 21.10.2019 г. (Подпись) /том 1 л.д. 59, 61/

Письмом от 14 сентября 2021 г. № 384 нотариус Карпунина О.В. сообщила, что ей поступили возражения относительно признания истцов наследниками Бурлакова О.Л. по завещанию от 21 октября 2019 г., а также указано на наличие между истцами и наследниками Бурлакова О.Л. по закону спора о праве и необходимость обратиться в суд за разрешением возникших спорных правоотношений.

Суд первой инстанции при рассмотрении дела, пришел к выводу о том, что отсутствие подлинника завещания не препятствует разрешению спора по существу, поскольку установлено, что оригинал завещания от 21 октября 2019 года находится у нотариуса Княжества Монако, в материалах данного гражданского дела имеется надлежащим образом заверенная нотариусом Княжества Монако копия завещания от 21 октября 2019 г., содержащаяся в выписке о передаче указанного завещания на хранение, на которой проставлен апостиль в соответствии с требованиями Конвенции, отменяющей требование легализации иностранных официальных документов (заключена в городе Гааге 05 октября 1961 года).

Суд первой инстанции установил, что Бурлаков О.Л. с 2007 года постоянно (преимущественно) проживал в Княжестве Монако по адресу: 5 авеню принцессы Грейс, 98000 Монако, а также обладал видом на жительство в Княжестве Монако, арендовал там квартиру, являлся членом нескольких клубов и ассоциаций данного государства (Автомобильный клуб Монако, Яхт-клуб Монако), создал свой семейный офис, использовал автомобили, а также нёс расходы в Княжестве Монако, которое было центром основных интересов Бурлакова О.Л., который сам письменно подтверждал факт своего проживания в Княжестве Монако, также ответчики ранее сами признавали, что местом постоянного (преимущественного) проживания Бурлакова О.Л. в последние годы жизни было Княжество Монако, поскольку Бурлакова Л.С. инициировала бракоразводный процесс с Бурлаковым О.Л. именно в Княжестве Монако - государстве, совместного жительства супругов, суд Княжества Монако определил порядок пользования квартирой, где совместно проживали супруги, ответчики (их представители) неоднократно указывали на проживание Бурлакова О.Л. в Княжестве Монако в официальной переписке, приобщенной в дело.

Таким образом, при определении вопроса о действительности завещания от 21 октября 2019 г. в соответствии с положениями ст. 1224 ГК РФ, а также в совокупности с положениями ст. 1191 ГК РФ, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что вопрос о форме завещания должен быть разрешен по праву страны, где ФИО2 постоянно (преимущественно) проживал, то есть по праву Княжества Монако.

Судом первой инстанции по ходатайству представителей истцов была назначена судебная почерковедческая экспертиза на предмет установления факта принадлежности почерка и подписи Бурлакова О.Л. в копии рукописного завещания от его имени.

Как следует из заключения эксперта Автономной Некоммерческой Организации «Межрегиональная Организация Независимых Экспертиз» Сысоевой Л.А., почерк и подпись на завещании от 21 октября 2019 г. принадлежат самому Бурлакову О.Л.

Суд первой инстанции пришел к выводу о том, что факт составления завещания от 21 октября 2019 г. самим Бурлаковым О.Л. является установленным и доказанным, при этом указал, что выводы эксперта не опровергнуты.

Суд первой инстанции при рассмотрении спора правомерно установил, что законодательство Княжества Монако допускает составление завещаний в простой письменной форме, поскольку в соответствии со статьей 836 Гражданского кодекса Монако собственноручно написанное завещание является действительным в случае, если оно было составлено в полном объеме, датировано и подписано рукой наследодателя.

Также суд первой инстанции установил, что содержание норм иностранного права подтверждено правовыми заключениями Эрве Лекюйе, доцента юридического факультета, профессора университета Пантеон-Ассас и Патрисии Рей, адвоката-защитника Княжества Монако, при этом суд пришел к выводу о том, что указанные доказательства являются полными и достаточными, а иных доказательств, позволяющих установить содержание наследственного права (требований к оформлению завещания) Княжества Монако, которое подлежит применению при разрешении вопроса о действительности завещания Бурлакова О.Л. в соответствии со ст. 1224 ГК РФ, в материалы дела не представлено, равно как и не представлено никаких доказательств, опровергающих вышеназванные документы (правовые заключения).

Суд первой инстанции дал оценку доводам представителей ответчиков на необходимость обратиться в Министерство юстиции Российской Федерации и иные компетентные органы или организации для определения содержания применимых норм Княжества Монако, отклонив их, поскольку соответствующие действия являются правом, но не обязанностью суда, а определение содержания норм иностранного права на основании документов, представленных сторонами, прямо допускается положениями ст. 1191 ГК РФ, при этом суд принял во внимание, что доказательственная деятельность, в первую очередь, связана с поведением сторон, процессуальная активность которых по доказыванию ограничена процессуальными правилами об относимости, допустимости, достоверности и достаточности доказательств (ст. ст. 56, 59, 60, 67 ГПК РФ), а в случае процессуального бездействия стороны в части представления в обоснование своих требований и возражений доказательств, отвечающих требованиям процессуального закона, такая сторона самостоятельно несёт неблагоприятные последствия своего пассивного поведения.

На основании изложенного, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что применение законодательства Княжества Монако в части определения формы завещания в настоящем деле не противоречит публичному порядку Российской Федерации, а включение Княжества Монако в перечень недружественных государств не препятствует применению законодательства Княжества Монако при рассмотрении спора.

При этом суд первой инстанции установил, что рассмотрение данного дела неоднократно откладывалось для представления сторонами доказательств в подтверждение своих доводов и возражений, вследствие чего у ответчиков и третьих лиц имелась объективная возможность предоставить суду допустимые и достоверные доказательств в опровержение требований истцов, а потому суд указал, что оснований не доверять представленным стороной истца заключениям не имеется, учёл, что ответчики и третье лицо содержание указанных заключений не опровергли, в том числе, путем представления в материалы дела иных заключений по праву Княжества Монако.

Суд первой инстанции пришел к выводу о том, что в завещании Бурлаков О.Л. распорядился в случае своей смерти всё своё имущество «вложить в фонд Казаковых Веры и Николая» и как следует из правовых заключений Эрве Лекюйе и Патрисии Рей, данное волеизъявление в соответствии с применимым законодательства Княжества Монако должно толковаться как намерение передать всё своё имущество непосредственно супругам Казаковым. Аналогичным образом должно толковаться волеизъявление Бурлакова О.Л. о передаче яхты «Черная жемчужина». А ссылки ответчиков на то, что фонда Казаковой В.Л. и Казакова Н.И. как юридического лица на дату смерти Бурлакова О.Л. не существовало, не имеют значения для разрешения спора, поскольку содержание правовых заключений Эрве Лекюйе и Патрисии Рей о порядке толкования завещания от 21 октября 2019 года в соответствии с законодательством Княжества Монако не опровергнуто, доказательства возможности иного толкования завещания в соответствии с применимым нравом в дело не представлены.

Руководствуясь ст. ст. 1118, 1119, 1191, 1224, Гражданского кодекса Российской Федерации, учтя и оценив представленные правовые заключения, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что завещание Бурлакова О.Л. от 21 октября 2019 г. соответствует требованиям законодательства Княжества Монако, применимого к форме завещания, что в соответствии с положениями ст. 1224 ГК РФ даёт основания считать указанное завещание действительным и создающим правовые последствия на территории Российской Федерации, при этом волеизъявление Бурлакова О.Л. в завещании от 21 октября 2019 г. выражено достаточно определенно, оснований считать данный документ проектом или черновиком завещания не имеется.

При этом суд первой инстанции также учёл, что в момент совершения завещания 21 октября 2019 г. Бурлаков О.Л. находился в стадии бракоразводного процесса с супругой Бурлаковой Л.С., супруги как минимум с декабря 2018 года не вели совместное хозяйство и проживали раздельно, сам Бурлаков О.Л. в это время был в «натянутых» отношениях с дочерями Бурлаковой В.О. и Бурлаковой Е.О., что подтверждаются представленными в дело письменными доказательствами, довод представителей ответчиков о том, что Бурлаков О.Л. считал Бурлакову В.О. и Бурлакову Е.О. своими наследницами, не нашел своего подтверждения, а волеизъявление завещателя по передаче своего имущества своей сестре Казаковой В. Л. и её мужу Казакову Н.И. суд нашёл осознанным с учетом характера семейных взаимоотношений.

Также суд первой инстанции указал, что никем из ответчиков не представлено никаких доказательств, подтверждающих, что в момент совершения завещания 21 октября 2019 г. Бурлаков О.Л. находился в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, из заключения судебной почерковедческой экспертизы следует, что в почерке Бурлакова О.Л. в завещании от 21 октября 2019 г. отсутствуют признаки, свидетельствующие о необычном состоянии исполнителя.

Суд первой инстанции критически оценил представленные ответчиками лингвистические (психолого-лингвистические) заключения специалистов, поскольку высказанные в заключениях суждения являются личным мнением авторов по поставленным заказчиками заключений вопросам и полностью противоречат другим, относимым и допустимым доказательствам по делу, которые были приняты судом.

Суд признал ссылки ответчика Бурлаковой Л.С. о злоупотреблении истцами правом несостоятельными, поскольку доказательств действия истцов с намерением причинить вред Бурлаковой Л.С. либо иным участвующим в деле лицам, не представлено.

Основываясь на приведенных выше положениях норм права, совокупности всех представленных доказательств, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что заявленные исковые требования являются обоснованными, иск удовлетворил и признал действительным составленное 21 октября 2019 г. в простой письменной форме собственноручное завещание ФИО2, родившегося ДД.ММ.ГГГГ и умершего ДД.ММ.ГГГГ, признал его наследниками по указанному завещанию ФИО1, родившуюся ДД.ММ.ГГГГ и ФИО3, родившегося ДД.ММ.ГГГГ, определив их доли в наследственном имуществе равными - по 1/2 доли у каждого.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции.

Доводы кассационных жалоб о том, что суд был не компетентен рассматривать настоящий спор, а также о том, что в отношении формы завещания не подлежало применению законодательство Княжества Монако основаны на неправильном толковании норм материально права. Указанные доводы были предметом проверки суда апелляционной инстанции, им дана надлежащая оценка, оснований не согласиться с которой не имеется. Суды правильно исходили из того, что в соответствии с положениями ст. 1224 ГК РФ в совокупности с положениями ст. 1191 ГК РФ вопрос о форме завещания должен быть разрешен по праву страны, где Бурлаков О.Л. постоянно (преимущественно) проживал, то есть по праву Княжества Монако, которое допускает составление завещания в простой письменной форме. При этом содержание норм иностранного права подтверждено правовыми заключениями Эрве Лекюйе, доцента юридического факультета, профессора университета Пантеон-Ассас и Патрисии Рей, адвоката-защитника Княжества Монако, которые приняты судом в качестве допустимых доказательств.

В частности, все доводы и доказательства, приводимые сторонами в обоснование своей позиции по делу, оценены судом двух инстанций, обжалуемые судебные акты в соответствии с требованиями части 4 статьи 198, пунктов 5 и 6 части 2 статьи 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации содержат ссылки на нормы права, регулирующие спорное правоотношение, установленные судом обстоятельства и мотивы, по которым суд отдал предпочтение одним доказательствам перед другими.

Несогласие стороны с результатами оценки доказательств, произведенной судом, на что имеются ссылки в кассационных жалобах, в том числе в части оценки заключения судебной экспертизы, заключений специалистов, вышеуказанных правовых заключений, а также иных доказательств по делу, не подпадает под приведенный в статье 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации исчерпывающий перечень оснований к пересмотру вступивших в законную силу судебных постановлений в кассационном порядке.

Соответственно, не имеется оснований для повторного обсуждения вопроса о допустимости, относимости, достоверности и достаточности доказательств, положенных в основу решения и апелляционного определения, либо отвергнутых судами первой и апелляционной инстанции, включая те из них, на которые заявитель ссылается в кассационной жалобе.

При разрешении доводов кассационной жалобы, направленных исключительно на оспаривание приведенных выше выводов суда по существу спора, учитывается, что по смыслу части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции, в силу своей компетенции, при рассмотрении жалобы должен исходить из признанных установленными судом первой и второй инстанций фактических обстоятельств, проверяя лишь правильность применения и толкования норм материального и процессуального права судами первой и второй инстанций, тогда как правом переоценки доказательств он не наделен.

Доводы кассационных жалоб о не привлечении к участию в деле лиц, на удовлетворение жизненных потребностей которых согласно спорному завещанию должна быть направлена часть имущества наследодателя Бурлакова О.Л., не влекут отмены состоявшихся судебных постановлений, поскольку на них каких-либо прав и обязанностей решением не возложено. Кроме того, Бурлаковы, оспаривающие судебные акты, не наделены полномочиями заявлять в кассационных жалобах доводы в интересах данных лиц, в том числе и в интересах несовершеннолетней Шевцовой Н.О., а также Шевцовой С.В.

Ссылка в кассационных жалобах на недобросовестность поведения истцов и на не надлежаще избранный ими способ защиты прав с учетом установленных обстоятельств по делу судами обоснованно не установлены.

Таким образом, разрешая заявленные требования, суд, вопреки доводам жалоб, правильно определил характер правоотношений сторон и нормы закона, которые их регулируют, исследовал обстоятельства, имеющие значение для разрешения спора, а представленные сторонами доказательства оценил по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Ссылка на то, что судом апелляционной инстанции приняты дополнительные доказательства, не влечет отмены судебного постановления, поскольку с целью проверки доводов ответчиков судом апелляционной инстанции в соответствии с абзацем вторым части 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации приняты в качестве новых доказательств дополнительные документы, представленные истцами. Судом апелляционной инстанции на обсуждение сторон ставился вопрос о приобщении дополнительных доказательств, при этом сторона ответчиков возражений о приобщении дополнительных доказательств в суде апелляционной инстанции не заявила.

Существенных нарушений процессуального закона, исходя из доводов кассационных жалоб и материалов гражданского дела, также не установлено.

Поскольку ни один из доводов кассационных жалоб не свидетельствует о наличии обстоятельств, предусмотренных в статье 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, кассационный суд не находит оснований для ее удовлетворения и пересмотра обжалуемых судебных актов.

Руководствуясь статьями 379.6, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Второго кассационного суда общей юрисдикции

 

ОПРЕДЕЛИЛА:

 

решение Люблинского районного суда города Москвы от 28 октября 2022 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 4 апреля 2023 г. оставить без изменения, а кассационные жалобы ФИО4, ФИО5, ФИО6 – без удовлетворения.

 

Председательствующий

Судьи